редко говорили на серьезные темы, что сейчас он был удивлён.
— О семье… хорошо, — повторил Крис.
— Знаешь, Крис… ты ведь прекрасно знаешь и всё ещё помнишь, что я не могу и никогда не смогу родить тебе ребёнка, — с трудом выговаривала я. — Я не хочу, чтобы ты страдал из-за меня, Крис.
— Подожди, — прервал меня Крис. — О чём ты говоришь, Мери? Я никогда не страдал из-за тебя. Я не понимаю, к чему ты клонишь. Я действительно люблю тебя и всегда любил, Мери. Хоть с ребёнком, хоть без него, я буду любить тебя всегда, до конца наших дней.
— Давай усыновим Дориана, — быстро проговорила я.
Но Крис ничего не ответил, а только улыбнулся. Этого оказалось достаточно, чтобы узнать его ответ.
— Мы будем любить его, как родного сына. Мы подарим ему счастливое детство и светлое будущее, Мери.
Боже мой! Теперь я стала ещё счастливее, чем была раньше. Не думала, что всё может быть ещё лучше. А оказалось, что и это возможно. Вот такая она, непредсказуемая жизнь.
22 июня 2028 года
(соревнования окончились)
Чейни подошёл к Крису и спросил:
— Как у тебя это получается?
— О чем ты, Чейни? — спросил Крис.
— Побеждать, — ответил Меттерс. — Ты всегда побеждаешь. Даже сейчас. С искусственной ногой. Ты все равно победил. Ты победил на деревянной доске, чувак. На грёбанной деревянной, мать её, доске. Как?
Крис улыбнулся, похлопал Чейни по плечу и сказал:
— Ты даже не представляешь, на что способен человек, который любит по-настоящему.
— Любит по-настоящему? — спросил Чейни. — При чём здесь любовь? Это же всего лишь соревнования по серфингу, чувак. Просто в этот раз тебе, как всегда, повезло, поэтому ты и выиграл.
— Нет, — ответил Крис. — Дело не только в моём мастерстве, полученном с помощью долгих лет усердных тренировок и тщательно отработанной технике катания на волнах, и везении, о котором ты говоришь, которого может вообще не существовать, а ещё и в любви. Ради любви я готов на многое. Любовь заставляет меня делать то, что необходимо делать, чтобы её не потерять. Человек, который любит по-настоящему, способен изменить многое и даже самого себя. Научись любить, полюби и победи в честь любви.
Чейни Меттерс замер, как вкопанный, с открытым ртом, смотря вслед за уходящим вдаль Крисом, чемпионом сегодняшнего дня, победителем 9-го кубка на чемпионатах мира по серфингу, и новым рекордсменом мира по количеству чемпионских титулов в виде спорта «сёрфинг».
Награждение призёров
— Ух ты. Посмотрите, что делает чемпион, — говорит комментатор. — Похоже, Крис Брайант хочет срочно нам всем что-то сообщить.
— Дайте ему микрофон! — закричал кто-то из толпы.
— Микрофон чемпиону! — закричал фанат Криса.
Крис поднялся на сцену, собранную специально для выступления артистов после завершения чемпионата. Зрители начали аплодировать. Один из организаторов чемпионата мира по сёрфингу отдал Крису свой микрофон.
— Друзья, дамы и господа, — Крис поклонился публике. — Спасибо всем вам за этот незабываемый день, ведь именно благодаря вам на этом пляже царит такая позитивная атмосфера. Спасибо вам. Извините, но сейчас я не могу остаться. В клинике находится очень близкий мне человек. Я должен увидеть его, ведь, возможно, это встреча станет последней…
Крис забирает свой трофей, очередной кубок чемпиона. Это был самый обычный кубок в форме сёрфера. Сразу после победы Криса гравировщик специальным инструментом нанёс на кубок имя и фамилию Криса.
Крис спрыгивает со сцены на заметно остывший песок, вручает кубок своему отцу и по совместительству тренеру.
— «Спасибо тебе, отец». — Крис пожал руку Девиду и. посмотрев на его морщинистое лицо, обнял его.
— Крис, — сказал Девид Брайант. — Я доволен тобой, сынок. Ты сделал это.
— Нет, папа, — прервал его Крис. — Не я сделал это. Мы сделали это. Мы. Без тебя бы ничего не получилось.
Девид прослезился от счастья. Через некоторое время Крис оборачивается и, схватив отца за руку, говорит:
— Пойдем, пап. У нас осталось одно незаконченное дело. Это ещё не победа.
Крис и Девид убежали на парковку, сели во внедорожник Девида и поехали в аэропорт, где их ждал личный небольшой самолет Криса. Фанаты провожали звёздного спортсмена овациями. Через пару минут после их ухода начался концерт с участием множества популярных поп-звезд, а также нескольких известных рок-групп. Началось настоящее шоу.
В этот раз перелёт занял немного меньше времени. Самолёт приземлился в главном аэропорту Израиля, аэропорту имени Давида Бен-Гуриона.
Крис буквально выбежал из аэропорта, и пока Девид догонял его, Крис успел поймать такси. Отец и сын сели в такси, и Крис указал пункт назначения. Таксист тут же завёл автомобиль и поехал к пункту назначения.
Крис достал телефон и позвонил Мери. Прошло несколько минут, но Мери так и не ответила на звонок Криса.
— Что-то не так, — сказал Крис. — Я чувствую, что что-то не так.
— Успокойся, Крис, — подбодрил его Девид. — Всё будет хорошо. Ты же знаешь этих врачей. Они лучшие, и это не мои слова. Заметь это.
— Да, они действительно лучшие, но Мери не берёт трубку. — Крис запаниковал. — Можно побыстрее? Мы опаздываем. Я заплачу вам, сколько скажите. Деньги — не проблема. Только езжайте быстрее, прошу вас!
Водитель такси съехал на обочину и зажал педаль газа. А дальше случилось то, что можно назвать небольшой сценой из типичного фильма серии «Такси». Поэтому через 20 минут мастеровитый таксист, оказавшийся неплохим водителем, благополучно доставил двух мужчин к главной израильской клинике «Ирим».
Крис врывается в клинику, пробегает через охрану незамеченным, чтобы не тратить бесценное время, и поиски Дориана начинаются. Мери по-прежнему не отвечает на его звонки. Крис проносится по коридору, как бешеный, прогоняя невинный воздух со своего пути, лавируя между многочисленными пациентами и медперсоналом. Сейчас он похож на сумасшедшего, сбежавшего из своей палаты: неопрятный вид, абсолютно нескоординированные действия (сказалась усталость после чемпионата мира по сёрфингу) и ненормальное поведение.
Наконец Крису удаётся найти кабинет. Правда, не совсем тот, который он искал. Он вспомнил, где находится кабинет главврача, и благополучно добрался до него. Открыв незапертую дверь, Крис увидел мистера Менди со стеклянной бутылкой рома в руке.
— Что с Дорианом, доктор? — поинтересовался Крис.
— Мне очень жаль, мистер Брайант… — сказал Менди.
Слова главврача и по совместительству хирурга словно пролетали сквозь Криса. Он слышал их, но не мог поверить в то, что это случилось. Он не мог поверить в то, что потерял близкого человека, которого нашёл совсем недавно. Произошла потеря, почти что, члена семьи.
Слёзы. Для Криса смерть Дориана — это целое море в океане несправедливости. Говорят, что всё, что ни случается, — к лучшему. Разве это может быть правдой? Разве смерть Дориана могла принести в этот мир хоть что-то хорошее? Могла бы его смерть принести этому миру хоть какую-то пользу? Конечно же, нет. Кто-то говорит, что непредсказуемая или мучительная смерть — это удел непокаившихся и неверующих в Бога. Но от чего тогда гибнет каждый человек, любой из нас? Неужто нет ни одного человека, который был бы свят в своих намерениях, безгрешен и уверовал бы в Бога? Быть этого не может. Мы гибнем по одной причине. Мы люди. Всё подчиняется законам физики. И мы. Почти всему есть научное объяснение, а те явления, которые не поддаются объяснению, являются недостаточно изученными. Человеческая раса явно не достигла своего пика и ещё долго и беспрепятственно будет прогрессировать.
В операционной
Крис узнал у Менди, где в данный момент находится Дориан, и в ту же секунду помчался туда, как смерч, сметая на своём пути всё, что мешает ему двигаться к своей цели. Крис был настолько увлечён поисками нужной палаты, что даже один раз обошёл её стороной, не заметив даже жену. Мери очень удивилась, когда увидела его здесь, но она даже не попыталась остановить Криса, когда тот пробежал мимо нужной палаты,
